только представь: город
называется котлас
космос? компас? котел? возглас?
и оттуда
вам, всей вашей неполной семье
(неблагополучной, как в кулачок пикантно классрук),
шлют посылку:
с белым сушеным грибом
и клюквой
это такое знакомство на юге:
черное море сводит края контингенты
неблагополучные семьи и
благополучные —
и вы
фотографируетесь на фоне фанерных дельфинов
и пьете пепси новороссийского завода безалкогольных напитков
пахнет валерианой и жженым сахаром
мы так счастливы, о, мама!
о, ивы соленой анапы!
о, молоко в пустом как луна гастрономе!
о, меланхолия семилетних,
ты!
Вера Котельская.
только представь: город
называется котлас
космос? компас? котел? возглас?
и оттуда
вам, всей вашей неполной семье
(неблагополучной, как в кулачок пикантно классрук),
шлют посылку:
с белым сушеным грибом
и клюквой
это такое знакомство на юге:
черное море сводит края контингенты
неблагополучные семьи и
благополучные —
и вы
фотографируетесь на фоне фанерных дельфинов
и пьете пепси новороссийского завода безалкогольных напитков
пахнет валерианой и жженым сахаром
мы так счастливы, о, мама!
о, ивы соленой анапы!
о, молоко в пустом как луна гастрономе!
о, меланхолия семилетних,
ты!
Вера Котельская.
Представьте себе эту картину: северный город, затерянный среди бескрайних лесов, носящий имя, такое же загадочное и многозначное, как само бытие. Котлас – звучит как шепот космических просторов, как надежный компас, указывающий путь, как жаркий котел, в котором варится жизнь, или как внезапный, пронзительный возглас, вырвавшийся из глубины души. И вот из этого далекого, сурового края, где, возможно, зимы длинны, а ночи полны тайн, приходит весточка. Посылка. Не просто посылка, а символ связи, мост между далекими мирами.
Адресована она вам, вашей неполной семье. Той самой, которую, быть может, в школе, с легкой долей осуждения, но в то же время с какой-то особой, пикантной нежностью, классная руководительница характеризовала как «неблагополучную». Словно в сжатый кулачок, в ней умещалась вся сложность вашей жизни, все недосказанное, все, что оставалось за рамками обыденных представлений. И вот, из этого «Котласа», словно из чрева земли, извлекаются сокровища: белый сушеный гриб, ароматный, несущий в себе дух лесной тишины, и горсть кисловатой, терпкой клюквы, словно капли северного солнца.
А затем – резкий переход, контраст, словно вы перенеслись на другой полюс мира. Это такое знакомство на юге, где воздух пропитан иным ароматом, где жизнь течет по своим, более бурным законам. Черное море, могучее и безбрежное, притягивает к своим берегам самые разные судьбы, сводит края контингенты. Здесь, на его залитых солнцем пляжах, стираются грани между теми, кто считается «неблагополучным», и теми, кого принято считать «благополучными». Все сливаются в единый поток отдыхающих, и вы – тоже часть этого потока.
И вот вы, ваша семья, запечатлеваетесь на фоне кричащих красок южного курорта. На фоне фанерных, ярко раскрашенных дельфинов, которые, казалось бы, вот-вот оживут и унесут вас в морскую пучину. В руках – стаканчики с прохладной, шипучей пепси, произведенной на местном, новороссийском заводе безалкогольных напитков, чей логотип стал частью этого незабываемого пейзажа. Воздух густой, насыщенный. Здесь смешиваются запахи, которые, кажется, никогда не могли бы существовать вместе: успокаивающая, слегка горьковатая валериана, которую, возможно, пьет кто-то из ваших близких, и сладковатый, приторный аромат жженого сахара, доносящийся из уличных кафе.
И в этом странном, но завораживающем коктейле ощущений, возникает чувство абсолютного, ничем не замутненного счастья. Счастья, которое настолько сильно, что вырывается из груди в восклицании: «Мы так счастливы, о, мама!» Это счастье, которое растворяется в образах, ставших символами этого момента. «О, ивы соленой Анапы!» – шепчут ваши губы, вспоминая их склоненные ветви, колышущиеся на ветру у самого моря. «О, молоко в пустом, как луна, гастрономе!» – добавляете вы, улавливая ностальгическую нотку, ведь этот образ – символ простоты, уюта и чего-то неуловимо прекрасного, что исчезает с течением времени.
А затем, словно резкий, но точный штрих художника, появляется оно – чувство, которое охватывает вас целиком, пронизывает до самых костей. «О, меланхолия семилетних, ты!» – звучит ваш возглас, обращенный к этому особому состоянию души, когда мир полон чудес и одновременно кажется таким хрупким и непонятным. Это меланхолия, которая приходит в детстве, когда каждый закат кажется концом света, а каждая встреча – судьбоносной. Это чувство, которое, несмотря на всю свою горечь, несет в себе и особую прелесть, ностальгию по ускользающему детству, по тем временам, когда сушеный гриб из Котласа и пепси с юга могли казаться вершиной мироздания.
Вера Котельская.