Война и переговоры: взгляд Михаила Гронаса
1
сегодня война
переговоры завтра
но мы-то знаем
что переговоры и есть
поражение
Потому что в них нет места истине, лишь компромиссы, которые размывают границы справедливости. Каждый уступленный сантиметр территории, каждое прощенное преступление – это лишь отсрочка неизбежного, затягивание петли на шее будущего. Переговоры в условиях такого противостояния – это как попытка договориться с хищником, когда ты уже в его зубах. Он не ищет согласия, он ищет лишь момент, чтобы покончить с тобой. И мы, погруженные в этот кровавый туман, видим, как благородные намерения превращаются в пепел, а слова о мире – в очередное оружие.
сегодня вода
спасательные суда завтра
но мы-то знаем
что спасением
захлебнёмся
Ведь те, кто приходит на помощь, часто несут с собой свои собственные проблемы, свои страхи и свои интересы. Их спасение – это не бескорыстный акт милосердия, а скорее попытка сохранить то, что еще можно спасти, даже если это означает оставить кого-то позади. Вода, которая должна была нести жизнь, превращается в бездну, и спасательные круги, брошенные нам, оказываются прогнившими, неспособными выдержать наш вес. Мы хватаемся за них, но они тонут вместе с нами, унося нас в глубину, где нет ни света, ни надежды.
сегодня война
люби меня
сегодня вода
люби меня
сегодня
В этой двойственной реальности, где каждый миг – это битва за выживание, где воздух пропитан запахом пороха и соли, единственное, что остается – это призыв к близости. Любовь становится последним убежищем, последним оплотом человечности в мире, который утратил всякий смысл. Когда вокруг рушится всё, когда нет ни завтра, ни вчера, остается только «сейчас», и в этом «сейчас» – лишь отчаянное желание быть любимым, быть увиденным, быть услышанным. Это не просьба, это крик души, который прорывается сквозь грохот битвы и шум волн.
сегодня война
люби меня
сегодня вода
люби меня
сегодня
Потому что в этой борьбе нет места для слабости, нет времени для раздумий. Есть только инстинкт, есть только желание жить, и это желание подпитывается надеждой, пусть даже иллюзорной, на то, что кто-то еще чувствует то же самое. Любовь – это якорь в бушующем океане, это луч света в кромешной тьме. Она не может остановить войну, она не может осушить море, но она может дать нам силы продержаться еще один день, еще один час, еще одну минуту.
2
если оно и поле –
то с какими-то дырами, прорвами
идёшь идёшь, а уже и тонешь
Это не просто поле, это искаженное пространство, где каждый шаг может привести к падению. Мы пытаемся найти путь, ориентируемся по каким-то смутным приметам, но реальность постоянно ускользает, подменяя привычные образы. То, что казалось твердой землей, оказывается болотом, а ровный горизонт – иллюзией, скрывающей пропасти. Мы идем, надеясь на спасение, но находим лишь новые ловушки, новые испытания, которые истощают наши силы и надежды.
тонешь тонешь,
а уже идёшь под водой
дышишь через тростинку
Глубина поглощает, стирая прежние ориентиры. Вода, которая должна быть источником жизни, становится преградой, отнимающей дыхание. Остается лишь жалкое подобие жизни – тонкая соломинка, через которую мы пытаемся удержать последнее. Это состояние пограничное, где грань между существованием и небытием становится призрачной. Мы двигаемся, но это движение под давлением, движение, лишенное свободы, движение, продиктованное инстинктом самосохранения.
дышишь дышишь
выбираешься
почти ничего не помнишь
И вот, когда кажется, что силы совсем на исходе, происходит чудо. Мы выныриваем, хватая воздух, который кажется самым драгоценным даром. Но цена этого спасения высока. Воспоминания, которые должны были служить уроком, оказываются размытыми, стертыми. Боль, страх, пережитое – всё это превращается в туман, оставляя лишь смутное ощущение пережитого кошмара. Мы вернулись, но вернулись измененными, с пробелами в памяти, с ощущением, что часть нас осталась там, в глубине, навсегда. Это не полное забвение, но и не ясное понимание. Это лишь отголоски, которые будут преследовать нас, напоминая о том, что мы едва не потеряли.
Михаил Гронас.