Стихотворение Бориса Пастернака: От зимы к весне
Все снег да снег, — терпи и точка.
Скорей уж, право б, дождь прошел
И горькой тополевой почкой
Подруги сдобрил скромный стол.
Зубровкей сумрак бы закапал,
Укропу к супу б накрошил,
Бокалы — грохотом вокабул,
Латынью ливня оглушил.
Тупицу б двинул по затылку, —
Мы в ту пору б оглохли, но
Откупорили б, как бутылку,
Заплесневелое окно,
И гам ворвался б: «Ливень заслан
К чертям, куда Макар телят
Не гонивал…» И солнце маслом
Асфальта б залило салат.
А вскачь за громом, за четверкой
Ильи Пророка, под струи —
Мои телячьи бы восторги,
Телячьи б нежности твои.
Борис Пастернак.
Все снег да снег, — терпи и точка.
Скорей уж, право б, дождь прошел
И горькой тополевой почкой
Подруги сдобрил скромный стол.
Зубровкей сумрак бы закапал,
Укропу к супу б накрошил,
Бокалы — грохотом вокабул,
Латынью ливня оглушил.
Тупицу б двинул по затылку, —
Мы в ту пору б оглохли, но
Откупорили б, как бутылку,
Заплесневелое окно,
И гам ворвался б: «Ливень заслан
К чертям, куда Макар телят
Не гонивал…» И солнце маслом
Асфальта б залило салат.
А вскачь за громом, за четверкой
Ильи Пророка, под струи —
Мои телячьи бы восторги,
Телячьи б нежности твои.
Зима, с ее бесконечными снегами, кажется, застыла навечно, сковав мир серым покрывалом. Но душа жаждет перемен, просит нежности и света. И вот, в мечтах, возникает образ долгожданного дождя, который смоет эту холодную пелену. Дождь, который не просто освежит воздух, но и принесет с собой буйство жизни.
Представляется, как этот дождь, нежный и ласковый, как поцелуй, коснется веточек тополя, пробуждая их к жизни. Горькие, еще не распустившиеся почки, наполнятся влагой, готовясь к своему преображению. И эти первые, робкие отголоски весны, словно дар, украсят скромный стол, за которым сидят двое.
А дальше – фантазия разыгрывается еще сильнее. Хочется наполнить этот момент праздником, буйством красок и звуков. Вместо унылой тишины – звон бокалов, наполненных не просто напитками, а самой жизнью. И пусть этот звон будет громким, подобно раскатам грома, сотрясающим небо. Пусть звучит он, как торжественная песнь, восхваляющая пробуждение природы.
И вместо монотонного шума ветра, пусть льется настоящая музыка – «грохот вокабул», как будто сам мир начинает петь, наполняя пространство звуками. И дождь, этот долгожданный ливень, пусть звучит как «латынь», как древний, могучий язык природы, рассказывающий о вечном круговороте жизни.
Если бы только можно было отбросить эту зимнюю скованность, эту тупицу, что сковала мир! Удар по затылку – и все изменится. Мир оглохнет от внезапной перемены, но это будет благодатная глухота, предшествующая новому рассвету. И тогда, подобно тому, как откупоривают бутылку с шампанским, чтобы выпустить на свободу брызги радости, так и мы откупорим «заплесневелое окно» – символ застоя и уныния.
И хлынет поток жизни, сметая все преграды. «Ливень заслан к чертям!» – воскликнут все, сбрасывая с себя оковы зимы. И это будет не просто изгнание, а полное исчезновение, как будто Макар, погоняя своих телят, уведет их туда, где их никто не найдет. И тогда, наконец, солнце, подобно золотому маслу, заливающему асфальт, растопит остатки холода, и мир наполнится теплом и светом.
И вот, на фоне этого преображения, возникает образ стремительного движения. Вскачь, вслед за громом, за колесницей Ильи Пророка, несущей весну. Под струями дождя, ощущая его живительную силу на коже. Это будет время наших самых ярких, самых искренних чувств. Мои «телячьи восторги» – наивные, чистые, полные трепета. И твои «телячьи нежности» – робкие, но такие желанные. Все будет пронизано этим ощущением обновления, этой радостью от пробуждения мира и наших сердец.
Борис Пастернак.