Вибрирует влажный воздух, гудит татарский камень в переулке, и женщины выходят говорить о рыбе.

Вибрирует влажный воздух,
гудит татарский камень в переулке,
и женщины выходят говорить о рыбе.
Их разговоры, словно чешуя, мерцают в полуденном зное, переливаясь оттенками свежего улова и старых историй. Голоса их – как плеск волн о причал, как шепот ветра в парусах. Они обсуждают не просто пропитание, но целый мир, заключенный в чешуйчатых телах, мир, что приходит из глубин, приносимый сильными руками рыбаков.

все в нашем фильме замедляются:
вот город старика несёт по улицам
и он живой
впервые

В этом замедлении время обретает иную плотность, становится почти осязаемым. Старик, несущий город, – это не просто образ, а воплощение памяти, груз прожитых лет, который он несет с достоинством, как драгоценную ношу. Он идет, и вместе с ним идут его воспоминания, его город, его жизнь. И в этой медлительности, в этой неспешности, город оживает, раскрывая свои тайны, свои скрытые уголки, которые прежде оставались незамеченными.

• впервые мы любим жёлтый цвет
• мы к цвету проявляем интерес
• мы выделяем цвет в пространство
• война не сходит с гор
• мы любим

Желтый цвет – цвет солнца, цвет спелых колосьев, цвет надежды. Он вспыхивает на фоне серости будней, как яркая искра, пробуждая чувства, которые дремали. Мы начинаем замечать его повсюду: в золоте листвы, в лучах заходящего солнца, в улыбке ребенка. Этот цвет становится символом пробуждения, возвращения к жизни, к полноте ощущений. И эта любовь к цвету, эта жажда видеть мир во всей его яркости, контрастирует с вечной тенью войны, что не сходит с гор, напоминая о хрупкости мира и ценности каждого мгновения. Мы любим, потому что жизнь, несмотря ни на что, продолжается.

город
спускается к воде
теряется ориентир
в туманной безмятежности
с тобой кончаются все города
как будто бы лицо твоё разрезал
глициний плотный свет
и этого как будто не хватало

Вода – это граница, это переход, это бесконечность. Город, спускаясь к ней, теряет свои четкие очертания, растворяясь в тумане, в дымке неизвестности. Ориентиры исчезают, и остается лишь чувство. И в этот момент, рядом с тобой, все города, все заботы, все прошлое теряют свое значение. Ты становишься центром мира, точкой отсчета. Твое лицо, освещенное плотным светом глициний, кажется нерукотворным произведением искусства, совершенным и полным. И в этой полноте, в этой абсолютной красоте, мы находим то, чего нам так не хватало: покой, гармонию, истинную любовь.

Лиза Смирнова.