Комарово, лето 1977
Кволых лип шевеленые волосы,
Полых ив наклоненные полосы,
Половины огней на воде…
Кто заехал из города голого,
Чтоб допить окаленное олово,
Полустекшее по бороде
донных лип, Расшевéленных вздохами
донных ив, Сотрясаемых охами
красных сосен, Летящих, как дым,
По вечернему зерклу маркизову,
Где, заснувши по скорому вызову,
Хорошо умереть молодым?
Олег Юрьев.
КОМАРОВО, ЛЕТО 1977
Кволых лип шевеленые волосы,
Полых ив наклоненные полосы,
Половины огней на воде…
Кто заехал из города голого,
Чтоб допить окаленное олово,
Полустекшее по бороде
донных лип, Расшевéленных вздохами
донных ив, Сотрясаемых охами
красных сосен, Летящих, как дым,
По вечернему зерклу маркизову,
Где, заснувши по скорому вызову,
Хорошо умереть молодым?
В этом летнем пейзаже Комарово, где воздух насыщен ароматами нагретой солнцем хвои и влажной земли, а сумерки опускаются медленно, окрашивая небо в нежные, постепенно темнеющие оттенки, словно кто-то растворяет в воде краски. Липы, старые и раскидистые, их кроны напоминают седые головы, на которых ветер играет, словно с волосами, тихо шелестят, будто делятся вековыми тайнами. Ивы, склонившиеся к воде, их длинные ветви, словно мокрые волосы, касаются поверхности озера, создавая меланхоличные, поникшие полосы.
На водной глади, отражая последние лучи заходящего солнца, дрожат отблески, половина огней – это не только свет от редких дачных окон, но и отблески самого неба, готового погрузиться в ночную мглу. Это зрелище притягивает, манит, словно приглашает забыть о суете и погрузиться в мгновение.
Кто же этот странник, приехавший из «города голого»? Возможно, это метафора опустошенности, внутренней пустоты, которую он пытается заполнить, или же просто образ человека, сбросившего с себя все лишнее, приехавшего сюда в поисках покоя или, наоборот, забвения. Он здесь, чтобы «допить окаленное олово, полустекшее по бороде». Это образ, наполненный аллегориями: «олово» может символизировать тяжесть жизни, пережитые трудности, которые он уже почти «допил», то есть преодолел. «Полустекшее по бороде» – это образ усталости, изможденности, но и некоторой зрелости, когда последние следы борьбы еще видны.
И этот образ продолжается в описании природы, которая словно вторит состоянию души. «Донные липы», чьи вздохи, казалось бы, поднимаются от самой земли, «донные ивы», сотрясаемых «охами красных сосен». Красные сосны – это, вероятно, сосны, чья хвоя приобретает красноватый оттенок на закате, или же те, что уже начинают увядать, теряя свою зелень. Их «охи» – это стоны, предсмертные звуки, которые, тем не менее, «летят, как дым».
Все это происходит на «вечернем зерклу маркизову». «Маркизово» – это, скорее всего, отсылка к конкретной местности, возможно, к дачному поселку или даже к отдельному участку, который поэт воспринимает как свое личное пространство, отражающее его внутренний мир. «Вечернее зеркало» – это гладкая, спокойная вода, в которой отражается угасающий день.
И в этом спокойствии, в этой тишине, где природа словно замирает перед ночью, возникает вопрос: «Где, заснувши по скорому вызову, хорошо умереть молодым?». Это не призыв к смерти, а скорее размышление о быстротечности жизни, о том, как легко и естественно может наступить конец, особенно для тех, кто молод и полон надежд, но, возможно, уже исчерпал себя или столкнулся с непосильными испытаниями. Комарово, это уединенное, красивое место, становится символом последнего пристанища, где можно обрести покой, даже если это покой вечный. Это место, где природа, в своей величественной красоте, принимает человека, каким бы он ни был, и предлагает ему умиротворение.
Олег Юрьев.