Электрический свет в аллее
О, не зови меня, не мучь!
Скользя бесцельно, утомленно,
Зачем у ночи вырвал луч,
Засыпав блеском, ветку клена?
Ее пьянит зеленый чад,
И дум ей жаль разоблаченных,
И слезы осени дрожат
В ее листах раззолоченных,
А свод так сладостно дремуч,
Так миротворно слиты звенья…
И сна, и мрака, и забвенья…
О, не зови меня, не мучь!
Иннокентий Анненский.
Электрический свет в аллее
О, не зови меня, не мучь!
Скользя бесцельно, утомленно,
Зачем у ночи вырвал луч,
Засыпав блеском, ветку клена?
Этот внезапный, искусственный свет, словно прожектор, выхватывает из сумрака отдельный, казалось бы, незначительный элемент ночного пейзажа – ветвь клена. Он нарушает естественный ход вещей, проникая туда, где царит лишь полумрак и тишина. Лучи электричества, яркие и настойчивые, рассеивают привычный мрак, заставляя листву клена сиять неестественным, почти потусторонним светом. Это не мягкое мерцание звезд или отражение луны, а резкий, холодный блеск, который, как кажется лирическому герою, не должен был появиться в этот час.
Ее пьянит зеленый чад,
И дум ей жаль разоблаченных,
И слезы осени дрожат
В ее листах раззолоченных,
Ветка клена, залитая этим светом, кажется живой, осознающей свою участь. «Зеленый чад» – метафора, описывающая состояние опьянения, возможно, от самого света, или же от осенней прохлады, смешанной с ароматом влажной листвы. Этот чад окутывает дерево, делая его уязвимым, открытым для восприятия. Дерево, как будто, сожалеет о своих «разоблаченных думах» – тайнах, которые теперь стали видны под этим пристальным взглядом. Листья, окрашенные в золотые оттенки осени, словно покрыты инеем или росой, которая отражает свет. Эти «слезы осени» – метафора грусти, печали, прощания с теплом и зеленью, которая теперь под искусственным освещением кажется еще более пронзительной. Листья, обычно шепчущие свои секреты ветру, теперь молчат, но их блеск говорит о многом, о пережитом лете и приближении холодов.
А свод так сладостно дремуч,
Так миротворно слиты звенья…
И сна, и мрака, и забвенья…
О, не зови меня, не мучь!
В то время как ветвь клена освещена, над ней простирается «дремучий» небосвод, полный покоя и умиротворения. Это естественная, природная гармония, которую нарушил электрический свет. «Миротворно слиты звенья» – образ сплетения ночи, тишины и естественной темноты, создающих атмосферу глубокого покоя. Это состояние, в котором душа находит утешение, погружаясь в «сон, и мрак, и забвенье». Это желанное состояние, где нет места тревогам и суете. Лирический герой просит не беспокоить его, не нарушать это хрупкое равновесие. Он стремится к этому состоянию умиротворения, к слиянию с природой, а искусственный свет, вырывающий из тьмы отдельный объект, разрушает эту целостность, привнося дисгармонию. Этот свет, несмотря на свою яркость, не приносит тепла или радости, а лишь подчеркивает контраст между искусственным и естественным, между тревогой и покоем. Он заставляет задуматься о сути вещей, о хрупкости красоты и о том, что истинное умиротворение находится не в ярком свете, а в глубокой, естественной темноте.
Иннокентий Анненский.