Жертвам школьных сумерек
Милые, ранние веточки,
Гордость и счастье земли,
Деточки, грустные деточки,
О, почему вы ушли?
Думы смущает заветные
Ваш неуслышанный стон.
Сколько-то листья газетные
Кроют безвестных имен!..
Губы, теперь онемелые,
Тихо шепнули: «Не то…»
Смерти довериться, смелые,
Что вас заставило, что?
Ужас ли дум неожиданных,
Душу зажегший вопрос,
Подвигов жажда ль невиданных,
Или предчувствие гроз, —
Спите в покое чарующем!
Смерть хороша — на заре!
Вспомним о вас на пирующем,
Бурно-могучем костре.
— Правы ли на смерть идущие?
Вечно ли будет темно?
Это узнают грядущие,
Нам это знать — не дано.
Марина Цветаева.
ЖЕРТВАМ ШКОЛЬНЫХ СУМЕРОК
Милые, ранние веточки,
Гордость и счастье земли,
Деточки, грустные деточки,
О, почему вы ушли?
Думы смущает заветные
Ваш неуслышанный стон.
Сколько-то листья газетные
Кроют безвестных имен!..
Губы, теперь онемелые,
Тихо шепнули: «Не то…»
Смерти довериться, смелые,
Что вас заставило, что?
Ужас ли дум неожиданных,
Душу зажегший вопрос,
Подвигов жажда ль невиданных,
Или предчувствие гроз, —
Спите в покое чарующем!
Смерть хороша — на заре!
Вспомним о вас на пирующем,
Бурно-могучем костре.
— Правы ли на смерть идущие?
Вечно ли будет темно?
Это узнают грядущие,
Нам это знать — не дано.
Марина Цветаева.
Эти строки, пронзительные в своей лаконичности, обращены к тем, кто покинул этот мир слишком рано, чья жизнь оборвалась внезапно, оставив после себя лишь горечь и недоумение. «Милые, ранние веточки» – метафора юности, хрупкости и неокрепших надежд, которые так трагично были сломлены. «Гордость и счастье земли» – это не просто поэтический образ, но и отражение того потенциала, который был заложен в этих ушедших душах, того вклада, который они могли бы внести в мир.
Вопрос «О, почему вы ушли?» звучит как беззвучный крик, недоумение перед лицом необъяснимой потери. Он пронизывает всю ткань стихотворения, заставляя читателя задумываться о причинах, которые могли толкнуть человека на столь отчаянный шаг. «Думы смущает заветные / Ваш неуслышанный стон» – здесь поэтесса говорит о внутренней борьбе, о тех невысказанных страданиях, которые могли остаться скрытыми от глаз окружающих. Этот «стон» – символ невыраженной боли, которую так сложно распознать и понять.
«Сколько-то листья газетные / Кроют безвестных имен!» – это горькое напоминание о том, как часто трагические судьбы остаются незамеченными в суете повседневной жизни. Газетные полосы, наполненные новостями, порой лишь мельком касаются историй, которые могли бы стать поводом для глубокого осмысления. Имена, которые могли бы быть увековечены в добрых делах и свершениях, растворяются в потоке информации, становясь «безвестными».
«Губы, теперь онемелые, / Тихо шепнули: «Не то…»» – эта фраза намекает на разочарование, на осознание того, что жизнь, какой она представлялась, оказалась иной. Возможно, это разочарование в себе, в окружающем мире, в несбывшихся ожиданиях. «Смерти довериться, смелые, / Что вас заставило, что?» – этот вопрос, адресованный тем, кто выбрал смерть, подчеркивает масштаб их решимости и одновременно вызывает недоумение перед этой силой, которая оказалась сильнее жизни.
Поэтесса перечисляет возможные причины: «Ужас ли дум неожиданных, / Душу зажегший вопрос, / Подвигов жажда ль невиданных, / Или предчувствие гроз». Здесь раскрываются глубинные мотивы, которые могут привести к такому исходу: экзистенциальный страх, поиск ответов на фундаментальные вопросы бытия, стремление к чему-то большему, к героическому поступку, или же предчувствие неизбежной беды. Каждый из этих вариантов – это отдельная трагедия, отдельная история боли и отчаяния.
«Спите в покое чарующем! / Смерть хороша — на заре!» – здесь звучит призыв к успокоению, к принятию неизбежного. Образ «зари» символизирует надежду на новую жизнь, на переход в иное состояние, где, возможно, обретается покой. «Вспомним о вас на пирующем, / Бурно-могучем костре» – это обещание памяти, но память не скорбная, а живая, вплетенная в общий поток жизни, в «бурно-могучий костер» событий и свершений.
Финальные строки – «— Правы ли на смерть идущие? / Вечно ли будет темно? / Это узнают грядущие, / Нам это знать — не дано» – подводят к главному. Поэтесса признает ограниченность человеческого знания перед лицом таких великих тайн, как смысл жизни и смерти. Ответы на эти вопросы остаются за пределами нашего понимания, они доступны лишь будущим поколениям, которым предстоит осмыслить этот опыт и, возможно, найти ответы, которые не были доступны им, современникам. Стихотворение остается открытым, призывая к размышлению и сопереживанию.