от ума
или так

мчат по садовому
в лыжах разных размеров
в детских советских ванных
плывут по москва-реке

а между а
  между автодорог
благодарные зрители:

• чёрный забытый знак
• самовольный листок
• бархатец одинокий

Андрей Черкасов.

от ума
или так

мчат по садовому
в лыжах разных размеров
в детских советских ванных
плывут по москва-реке

а между а
  между автодорог
благодарные зрители:

• чёрный забытый знак
• самовольный листок
• бархатец одинокий

Андрей Черкасов.

Эти образы, словно обрывки сна, или же внезапные озарения, проносятся перед внутренним взором, не подчиняясь привычной логике вещей. «Мчат по садовому в лыжах разных размеров» – эта сюрреалистичная картина вызывает целый каскад ассоциаций. Садовое кольцо, оживленная магистраль, символ городской суеты, вдруг становится ареной для совершенно неуместного, но завораживающего действа. Лыжи, атрибут зимних забав, снежных просторов, здесь, на асфальте, приобретают метафорическое значение – возможно, это стремление к чему-то неуловимому, к преодолению обыденности, к поиску иного пути, пусть и абсурдного с точки зрения здравого смысла. Размеры лыж, от самых маленьких, детских, до, возможно, более внушительных, намекают на разнообразие этих стремлений, на индивидуальность каждого «лыжника», кто бы он ни был.

И вслед за этим – «в детских советских ванных плывут по москва-реке». Здесь контраст еще более разительный. Уютные, немного наивные детские ванны, символы домашнего тепла и безмятежности, оказываются в стихии огромной, бурной реки. Москва-река, как и Садовое кольцо, – часть городского пейзажа, но река обладает своей собственной, более древней и могучей силой. Плавание в ваннах – это, опять же, игра с реальностью, смешение личного и общественного, интимного и грандиозного. Может быть, это аллегория того, как хрупкие мечты и детские фантазии пытаются выдержать натиск жизни, как они плывут по течению, иногда неуклюже, но упорно. Советские ванны добавляют ностальгический оттенок, напоминая о прошлом, о времени, когда эти образы могли быть частью чьей-то детской игры, а теперь перенесены в контекст взрослой, городской реальности.

Но самое интересное происходит «между а». Это пространство, которое не обозначено прямо, но подразумевается. Между этими яркими, абсурдными картинами, между всем этим движением и плаванием, существует нечто иное, нечто более тихое и наблюдательное. «Между автодорог» – это метафора пространства, которое существует на периферии, в промежутках между шумными потоками жизни. Это не центр внимания, но это место, где рождается истинное понимание, где можно увидеть то, что скрыто от глаз спешащих.

И там, в этом «между», находятся «благодарные зрители». Кто они? Не люди в привычном понимании, а скорее элементы самой реальности, которые, будучи наблюдаемыми, обретают особое значение. «Чёрный забытый знак» – это символ упущенных возможностей, забытых указаний, которые, тем не менее, продолжают существовать, молчаливо напоминая о себе. «Самовольный листок» – это проявление природы, которое игнорирует установленные правила, но при этом добавляет жизни и естественности в искусственный городской ландшафт. Он растет там, где не должен, но в этом и есть его ценность – в его независимости. «Бархатец одинокий» – это яркое пятно, которое выделяется на фоне серости, символ стойкости и красоты, несмотря на свою изолированность. Он может быть маленьким, но его присутствие ощутимо.

Эти «зрители» не требуют аплодисментов, они просто существуют, и их существование, будучи замеченным, становится актом искусства. Они – те детали, которые обыденность часто игнорирует, но которые, тем не менее, составляют ткань жизни. Автор, Андрей Черкасов, приглашает нас взглянуть на мир под другим углом, увидеть поэзию в самых неожиданных местах, в абсурде и в тишине, между движением и покоем. Это взгляд, который ценит не только грандиозное, но и малое, не только явное, но и скрытое.