например, птицы могут цепляться за облака
и оставлять на них чёрные точки, словно невидимые художники, штрихующие небесную канву.
львы — прятаться в туши собственных жертв
чтобы мёртвыми в небо при жизни смотреть, в этой сюрреалистичной метафоре жизни и смерти, где граница между ними стирается.
делая вынужденную остановку на обратной дороге, под сенью старой липы, чьи листья шептались о прошедших временах,
мы разговорились о влюблённых людях, чьи сердца, подобно двум пульсирующим звёздам, стремятся друг к другу сквозь пространство и время.
в витрине цветы полевые, собранные кем-то на заре, их нежная красота напоминала о мимолётности бытия, о хрупкости моментов.
нулевой километр — точка отсчёта, начало всех путей, но и место, где сходятся все дороги, приводя к одному и тому же вопросу:
сколько проронить необходимо под ноги слов, сколько искренности выплеснуть наружу,
чтобы признать общие промахи и осознать, что пути наши не всегда были прямыми и безоблачными.
стоит ли поднимать с земли само слово «ошибка», нести его как тяжкое бремя, или же принять как часть пройденного пути, как урок, высеченный на камне времени?
не проще ли о нём забыть, чтобы помнить
о странах и морях, которые любимые видели глаза, о дальних берегах, о мечтах, которые мы строили вместе, о тех мгновениях счастья, что остались в памяти навсегда.
о мёртвых родителях, которые с нами говорят, не голосом, но отпечатком своей души,
например, оставленными в наследство сердечками на ключах, маленькими, но такими значимыми символами вечной любви, напоминающими о том, что связь не рвётся даже после ухода.
мы купили продукты, размялись и освежили лица, ощущая, как усталость покидает нас, уступая место новой энергии.
облака таяли в зное полудня, словно сахарные кубики в горячем чае,
прятали или пытались
собственными телами чёрные птицы от нас, их полёт был молчаливым танцем, завораживающим своей свободой.
солнце — пролетая над нами, как стрелки часов, отмеряя неумолимый ход времени, но и освещая наш путь, даря тепло и свет.
Алексей Чудиновских.