Бесконечная жизнь в домах кисельного цвета
Бесконечная жизнь в домах кисельного цвета.
Да бесконечная жизнь в домах горчичного цвета.
В поселках, названья которых скоро забудутся.
Однажды выйдешь на перекресток дорог в одной рубашке.
И в голову не придет, что нужно одеться потеплее, от ветра закутаться.
И вдруг увидишь, что висит над тобой неведомая планета,
На вид совсем не страшная, словно из желтого вельвета.
Вот тут понимаешь, что иссяк твой биопотенциал,
Что в холодном мозгу нет ни одного биотока.
Ничего, что на прощанье жаворонок в небе не станцевал.
Ты уже вырвался из этого осеннего потока.
Владимир Богомяков.
Бесконечная жизнь в домах кисельного цвета.
Да бесконечная жизнь в домах горчичного цвета.
В поселках, названья которых скоро забудутся. В этих поселках время течет иначе, словно застывая в тягучих сумерках, где каждый день похож на предыдущий, и лишь редкие события нарушают монотонность бытия. Дома, окрашенные в приглушенные, землистые оттенки, словно впитали в себя всю усталость мира, отражая безмятежное, но оттого не менее гнетущее течение лет. Жизнь здесь кажется предсказуемой, размеренной, как дыхание спящего гиганта, который лишь изредка вздыхает, сотрясая привычный уклад.
Однажды выйдешь на перекресток дорог в одной рубашке. Неожиданно, без всякой подготовки, словно поддавшись внезапному порыву, который вырвал тебя из уютной, но тесной колыбели привычного. Путь, ведущий в неизвестность, манит своей неопределенностью, обещая нечто иное, отличное от серой повседневности. Рубашка, легкая и тонкая, становится символом твоей уязвимости, но вместе с тем и готовности принять все, что готовит судьба.
И в голову не придет, что нужно одеться потеплее, от ветра закутаться. Инстинкты, привыкшие к защите и осторожности, отступают перед новым, неведомым зовом. Забота о собственном комфорте, о телесных потребностях кажется чем-то второстепенным, незначительным перед лицом чего-то большего, что влечет тебя вперед. Ощущение прохлады, которое должно было бы насторожить, воспринимается как часть нового, незнакомого ощущения мира.
И вдруг увидишь, что висит над тобой неведомая планета,
На вид совсем не страшная, словно из желтого вельвета. Нечто инородное, не вписывающееся в привычную картину неба, возникает перед глазами, меняя перспективу. Планета, мягкая на вид, будто соткана из знакомого, но в то же время чуждого материала, вызывает не страх, а скорее удивление и любопытство. Ее желтый, теплый оттенок напоминает о чем-то близком, но ее присутствие в таком месте и в такое время заставляет переосмыслить все. Это может быть метафора нового знания, прозрения, которое внезапно освещает твой путь, или же символ некоего высшего порядка, который до этого момента оставался скрытым.
Вот тут понимаешь, что иссяк твой биопотенциал,
Что в холодном мозгу нет ни одного биотока. Осознание приходит внезапно, как удар молнии. Ты понимаешь, что твоя прежняя жизнь, твои прежние цели и стремления исчерпали себя. Иссяк не только физический, но и духовный запас сил, способность к дальнейшему существованию в прежнем русле. Мозг, который раньше был полон мыслей и идей, теперь кажется пустым, холодным, лишенным жизненной энергии. Это состояние опустошенности, когда привычные механизмы мышления перестают работать.
Ничего, что на прощанье жаворонок в небе не станцевал.
Ты уже вырвался из этого осеннего потока. Прощание с прошлым не сопровождается драматическими событиями или красивыми жестами. Природа, словно не замечая твоего внутреннего перелома, продолжает свой обыденный ход. Отсутствие прощального аккорда, будь то пение птицы или иной знак, лишь подчеркивает необратимость произошедшего. Ты уже сделал шаг в сторону, покинул зону комфорта, вышел из привычного, застойного «осеннего потока» – состояния увядания и предсказуемости. Впереди – неизвестность, но в этой неизвестности есть шанс на новое начало, на пробуждение.
Владимир Богомяков.