как бумажный фонарик бессмертный
мы побьёмся о дождик слепой
станем старше и станем бессмертны
песню пой
звёзды встанут над скошенным полем
дымкой круглою обведены:
позади — перейдённое поле
тишины
Василий Бородин.
как бумажный фонарик бессмертный
мы побьёмся о дождик слепой
станем старше и станем бессмертны
в этой битве, где время — лишь слой,
наслаивающийся на вечность, как пыль
на страницах забытых легенд.
песню пой,
чтобы эхо её разнеслось по полям,
где трава ещё помнит росу,
где рассветы касались холмов,
где закаты горели огнём,
где мы были — и будем потом.
звёзды встанут над скошенным полем
дымкой круглою обведены:
позади — перейдённое поле
тишины,
где лишь ветер колышет траву,
и лишь память хранит былое.
Каждый шорох, каждый вздох —
наше прошлое, наше живое.
Мы, как те бумажные фонарики,
что взлетают в ночную мглу,
освещая на миг темноту,
не боимся упасть, не боимся сгореть.
Ведь в каждом взлёте — частица мечты,
что не гаснет, не знает конца.
И когда дождь слепой разольётся,
словно слёзы небес, что скорбят,
мы, как старые клёны, пробьёмся
сквозь туман, сквозь года, сквозь закат.
Наша суть — не в бессмертии плоти,
а в том свете, что в душах живёт.
В этой песне, что льётся из горла,
в этой памяти, что нас ведёт.
Сколько троп мы прошли, сколько верст,
сколько встреч, сколько расставаний,
сколько радостей, сколько невзгод —
всё сплелось в узор испытаний.
И теперь, когда звёзды зажгутся,
освещая наш путь впереди,
мы поймём, что не зря старались,
что бессмертие — в каждом дне.
В каждом миге, что прожили ярко,
в каждом слове, что было сказано,
в каждом жесте, что был подарен,
в каждом взгляде, что был понятен.
И тогда, над скошенным полем,
где лишь дымка, где звёзды горят,
мы услышим ту песню, что знали,
и поймём, что бессмертие — дар.
Василий Бородин.