ЖАЛОБЫ КЛЕРКА
Рождественские открытки для иностранных коллег — та еще морока, но это цветочки в сравнении с посланиями в Еврокомиссию на бумаге, по поводу выбора которой три раза собирались семь человек и орали друг на друга так, будто они «строят любовь» в прямом эфире, и чья туманная велеречивость сводится к тому, что мы очень ценим то, что вы нас однажды оценили, глагол «to appreciate» — один из надежнейших якорей в зыбком море бюрократической вежливости. А все началось с детсадовских перемазанных клеем кривых аппликаций для «милых мам»…
Нет, я ничего не имею против предпраздничной суеты, особенно мне нравятся пьяные курьеры, их подчеркнутая деловитость и спонтанные комплименты. Нет, я ничего не имею против.
Мара Маланова.
ЖАЛОБЫ КЛЕРКА
Рождественские открытки для иностранных коллег — та еще морока, но это цветочки в сравнении с посланиями в Еврокомиссию на бумаге, по поводу выбора которой три раза собирались семь человек и орали друг на друга так, будто они «строят любовь» в прямом эфире, и чья туманная велеречивость сводится к тому, что мы очень ценим то, что вы нас однажды оценили, глагол «to appreciate» — один из надежнейших якорей в зыбком море бюрократической вежливости. А все началось с детсадовских перемазанных клеем кривых аппликаций для «милых мам»…
Нет, я ничего не имею против предпраздничной суеты, особенно мне нравятся пьяные курьеры, их подчеркнутая деловитость и спонтанные комплименты. Нет, я ничего не имею против.
Переписка с Еврокомиссией – это отдельная песня, а точнее, заунывное многоголосие. Каждый абзац – это тщательно выверенная конструкция, призванная скрыть абсолютное отсутствие смысла за фасадом утонченности. Порой кажется, что эти официальные письма пишутся не людьми, а специальными программами, обученными на корпусе текстов XVII века и современных мемуарах светских львиц. И вот ты, простой клерк, призван расшифровать эти словесные ребусы, понять, чего же от тебя хотят, и, главное, ответить так, чтобы случайно не обидеть ни одну из сторон. А ведь еще нужно учесть все нюансы протокола, правильно расставить запятые, выбрать тот самый, единственно верный оттенок вежливости, который не будет воспринят как фамильярность или, наоборот, как скрытое пренебрежение.
Порой, читая эти опусы, вспоминаешь, как в детстве, с гордостью вручал маме свою первую, криво вырезанную и щедро перемазанную клеем аппликацию. Тогда все было просто и понятно: подарок от чистого сердца, искренние эмоции. А теперь? Теперь приходится вымучивать слова, которые должны выразить нечто столь же искреннее, но облечь его в форму, приемлемую для строгого европейского этикета. И в этом вся соль – в попытке сохранить крупицу человечности в океане формальностей.
Но если отбросить всю эту бюрократическую драму, то в предпраздничной суете есть своя прелесть. Особенно когда речь заходит о курьерах. Эти ребята, с их вечной спешкой, запыхавшимися, но всегда готовыми к диалогу, приносят не только посылки, но и ощущение жизни, реальной, не выхолощенной. Их деловитость, граничащая с легкой небрежностью, и внезапные, порой совершенно неуместные, но такие искренние комплименты – это как глоток свежего воздуха. «О, у вас такая уютная прическа!» или «А почему такой грустный взгляд, сегодня же праздник!» – эти фразы, сказанные на бегу, способны поднять настроение лучше любой официальной телеграммы. Они напоминают, что за всеми этими бумагами, встречами и протоколами стоят живые люди, со своими радостями и заботами. И в этом, пожалуй, и заключается истинный дух праздника – в неожиданных проявлениях человечности, которые прорываются сквозь любую, даже самую плотную, завесу формальностей.
Нет, я ничего не имею против. Вся эта предпраздничная кутерьма, со всеми ее сложностями и неожиданными моментами, делает жизнь чуточку интереснее. Она позволяет увидеть мир под другим углом, оценить мелочи, которые обычно остаются незамеченными. И, конечно, она дает повод для таких вот «жалоб», которые на самом деле являются лишь способом осмыслить происходящее и найти в нем что-то хорошее.
Мара Маланова.