Майский дождь: Стихотворение и анализ
МАЙ
Дoждь был. Деревья отжали
с острых воскрылий крахмал.
Шершень споткнулся на жале
и тяжело захромал
по опаленной ступеньке
на опыленную тьму —
шелка лоскутья, как деньги
розы роняют к нему.
Здравствуй, пустая природа —
мытые мая сады,
древ золоченая рота
у серебреной воды,
осы, и красные шершни,
и моховые шмели,
черви, латунные стержни,
выросшие из земли…
мертвые в каплях стрекозы…
крыльев потерянный шелк…
дикие майские розы…
…Дoждь был. И снова пошел.
Олег Юрьев.
МАЙ
Дoждь был. Деревья отжали
с острых воскрылий крахмал.
Шершень споткнулся на жале
и тяжело захромал
по опаленной ступеньке
на опыленную тьму —
шелка лоскутья, как деньги
розы роняют к нему.
Здравствуй, пустая природа —
мытые мая сады,
древ золоченая рота
у серебреной воды,
осы, и красные шершни,
и моховые шмели,
черви, латунные стержни,
выросшие из земли…
мертвые в каплях стрекозы…
крыльев потерянный шелк…
дикие майские розы…
В этой картине майского дождя, где природа кажется одновременно живой и омытой, есть особая меланхолия. Каждая деталь – от «острых воскрылий» деревьев, отжимающих крахмал, до споткнувшегося шершня, хромающего по ступеням – наполнена ощущением хрупкости и мимолетности. Шершень, обычно символ силы и неукротимости, здесь предстает уязвимым, его жало теряет остроту, а движение становится тяжелым, как будто само время замедлило свой ход, заставляя насекомое брести сквозь «опыленную тьму».
Розы, роняющие свои «шелка лоскутья, как деньги», подчеркивают эту тему увядания и потери. Эти лепестки, некогда яркие и полные жизни, теперь сравниваются с монетами, которые природа щедро, но безвозвратно отдает земле. Это образ щедрости, окрашенный грустью, напоминание о том, что даже самая пышная красота не вечна.
«Здравствуй, пустая природа» – это обращение к миру, который, несмотря на обилие жизни, кажется пустым, лишенным присутствия человека, или же воспринимается человеком как нечто отстраненное, наблюдаемое издалека. «Мытые мая сады» – это образы свежести и чистоты после дождя, но в этой чистоте есть и некая стерильность, отсутствие теплоты.
«Древ золоченая рота» – это метафора, которая может означать как золотистые стволы деревьев, так и, возможно, что-то более аллегорическое, связанное с древними силами природы, которые предстают в своем величии у «серебреной воды». Вода, отражая небо и деревья, становится зеркалом, в котором отражается вся эта картина бытия.
Далее следует перечисление обитателей этого мира:
- осы, и красные шершни, и моховые шмели,
- черви, латунные стержни, выросшие из земли.
Это галерея образов, где насекомые и черви представлены как неотъемлемая часть природного цикла. «Латунные стержни» – это яркий эпитет, придающий червям некую металлическую, прочную, но в то же время холодную сущность, подчеркивая их связь с землей, с ее недрами.
Особое место занимают «мертвые в каплях стрекозы» и «крыльев потерянный шелк». Это образы, которые усиливают ощущение хрупкости и трагичности. Стрекозы, застывшие в каплях дождя, как будто превратились в драгоценные камни, но драгоценные камни, несущие в себе память о жизни, которая теперь ушла. «Потерянный шелк» крыльев – это метафора утраченной легкости, способности летать, быть частью воздушного пространства.
И, наконец, «дикие майские розы» – возвращение к одному из ключевых образов, но теперь с акцентом на их дикость, на их независимость от человеческой заботы. Они продолжают цвести, несмотря на дождь, несмотря на увядание, являясь символом неукротимой жизненной силы, которая продолжает существовать в этом мире.
…Дoждь был. И снова пошел.
Этот финальный аккорд, повторение начальной строки, создает ощущение замкнутого круга, бесконечного цикла природы. Дождь, который принес как обновление, так и ощущение увядания, просто продолжает свое движение, не обращая внимания на хрупкость и мимолетность существ, которые он омывает. Это подчеркивает вечность природы и ее равнодушие к индивидуальным судьбам.
Олег Юрьев.