Пираты на необитаемом острове

Пираты, высаженные на необитаемом острове, начинают с того, что уясняют для себя его необитаемость. Это не простое предположение, а результат тщательного обследования береговой линии, поисков следов человеческого присутствия, изучения растительности на предмет дикорастущих съедобных плодов и источников пресной воды. Остров кажется первозданным, нетронутым цивилизацией, что вызывает смешанные чувства – от разочарования до некоего дикого восторга. Затем

один из них остается на холме, откуда вглядывается
в морскую тишь-да-гладь, бестрепетную, сплошную –
до горизонта она, а там
неизвестное, но оно-то наблюдателя как раз интересует. Он всматривается в мельчайшие детали: не мелькнул ли где-то парус, не оставил ли след корабль, не появились ли отблески огней, намекающие на иное присутствие. Это его молчаливое бдение, его надежда на спасение или, наоборот, на новое приключение. Другие
в это время переругиваются, а ты,
мол, не сделал того-то и того-то в последний момент,
мы могли бы быть там, вместе с золотом, плыть по скользкому морю,
песенки искусственные напевать,
нет, мол, это твоя вина, исключительно твоя,
от такого и слышу. Их слова наполнены горечью упущенных возможностей, обвинениями в адрес друг друга, отголосками прошлых ошибок. Они вспоминают, как могли бы сейчас быть богатыми, наслаждаясь морским бризом и хмелем пиратских песен, но вместо этого оказались здесь, в вынужденном одиночестве.

В лесу звери попискивают,
гостей зовут на ужин весёлый, вот они идут,
впереди – старик, седой, но справедливый,
делит лучше и чаще всех, за ним –
взлохмаченный человечек, суетливый такой, почти комик,
гроза Молуккских островов, позади –
некто немой, о нем почти ничего не говорится, разве что
о его шляпе… Но не до неё, животные
бросаются к ногам вышедших на прогулку поселенцев-переселеннцев,
ссыльно-каторжных здоровячков с опасностью в голове,
стелются под ногами мхами, лишайниками,
в руки готовы сами отдаться – видно
понравились пришлецы тварям безмозглым,
тварям бессловесным и бесполезным. Лесные обитатели, привлеченные запахами и шумом, приближаются к пиратам, воспринимая их как нечто новое и, возможно, съедобное. Это дикие животные, не знающие страха перед человеком, инстинктивно реагирующие на появление незнакомцев.

Старик стреляет, пиф-паф, ужин в руках,
звери разочарованы, хоть и не пренебрегают ими. Старик, как самый опытный охотник, добывает дичь, обеспечивая пропитание своей шайке. Его меткий выстрел становится символом выживания в суровых условиях.

Кок на холме видит корабль, но молчит, и вечером,
встретив экспедицию бывших головорезов,
принимает посильное участие в постройке временного шалаша. Его молчание – это стратегия, возможно, он ждет более подходящего момента, или же просто наблюдает, анализируя ситуацию. Позднее, присоединившись к остальным, он проявляет свою практичность, помогая обустроить временное жилище, что говорит о его умении адаптироваться к любым обстоятельствам.

Данила Давыдов.