Поэзия Екатерины Симоновой: Красота в обыденном

Прекрасное: фиолетовая цветная капуста на грядке,
Поднимающая понемногу листья, как женщина,
Укладывающая волосы на затылке в тяжёлый узел;
Крошечные грибы, прорастающие в садовой скамье, —
Жёлтые, точно кончики отцовских пальцев,
Протравленные никотином, металлический запах детства;
Маленький белый цветок на фоне колодца —
Без вкуса, без запаха, сгибающийся под ветром,
Выпрямляющийся снова, не оставляющий тени;
Вытертые тарелки, вылинявшие полотенца,
Вилки с погнутыми зубцами, затупившийся кухонный нож
С пожелтевшей ручкой, закруглённым лезвием;
Запах дыма, жарящегося мяса, мыть картошку в бочке,
Обломки батона и разговоров, жёлтый укропный венчик, солнце,
Безуспешно пытающееся сесть несколько часов подряд.

Жизнь на мгновение вырывается из тебя
Узким и длинным пламенем,
Не спрашивая — кто мы, куда, для чего.
Ты закрываешь горло ладонью от ветра,
Поднимаешь ворот свитера повыше,
Надеваешь куртку, застёгиваешься, поскольку —
Это единственное, что бережёт тебя, не даёт уйти.

Екатерина Симонова.

Прекрасное: фиолетовая цветная капуста на грядке,
Поднимающая понемногу листья, как женщина,
Укладывающая волосы на затылке в тяжёлый узел;
Крошечные грибы, прорастающие в садовой скамье, —
Жёлтые, точно кончики отцовских пальцев,
Протравленные никотином, металлический запах детства;
Маленький белый цветок на фоне колодца —
Без вкуса, без запаха, сгибающийся под ветром,
Выпрямляющийся снова, не оставляющий тени;
Вытертые тарелки, вылинявшие полотенца,
Вилки с погнутыми зубцами, затупившийся кухонный нож
С пожелтевшей ручкой, закруглённым лезвием;
Запах дыма, жарящегося мяса, мыть картошку в бочке,
Обломки батона и разговоров, жёлтый укропный венчик, солнце,
Безуспешно пытающееся сесть несколько часов подряд.

Эти образы, простые и будничные, мерцают в сознании, как отблески давно минувших дней. Они не кричат о своей красоте, но тихо нашептывают о ней, проникая в душу через самые незатейливые детали. Фиолетовая капуста, нежная и упругая, словно дитя природы, тянется к свету, а её листья, собранные в плотный кочан, напоминают о женской заботе, о той невидимой силе, что держит мир. Грибы, жёлтые и хрупкие, словно живое напоминание о привычных жестах отца, о его руках, пропахших табаком, о том запахе, который ассоциируется с детством, с безопасностью и чем-то неуловимо родным. Белый цветок у колодца – символ стойкости и нежности. Он кажется хрупким, но его способность выпрямляться после каждого порыва ветра, его отрешенность от бренных земных забот, его безмолвное существование – всё это придает ему особенную, тихую силу.

Кухонная утварь, изношенная временем, тоже становится частью этой картины. Вытертые тарелки, словно хранящие отпечатки тысяч семейных обедов, вылинявшие полотенца, повидавшие не одну стирку, вилки с погнутыми зубцами, как свидетели горячих споров или неловких движений, и, конечно, кухонный нож с пожелтевшей ручкой и закругленным лезвием – инструмент, который служил верой и правдой, готовя пищу для многих поколений. Все эти предметы, казалось бы, лишенные всякой эстетики, наполнены смыслом, они дышат историей, они – молчаливые свидетели жизни, её радостей и печалей.

Ароматы, витающие в воздухе, – это тоже часть прекрасного. Запах дыма, смешивающегося с ароматом жарящегося мяса, пробуждает аппетит и воспоминания о застольях. Мытьё картошки в бочке – простой, но такой знакомый ритуал, связанный с подготовкой к празднику или просто к сытному ужину. Обломки батона, разбросанные по столу, как и обрывки разговоров, создают атмосферу непринужденности, домашнего уюта. Жёлтый укропный венчик, небрежно брошенный рядом, добавляет летней свежести, а солнце, которое, кажется, застыло на горизонте, пытаясь сесть несколько часов подряд, придает всему происходящему ощущение бесконечности, замирания времени.

Жизнь на мгновение вырывается из тебя
Узким и длинным пламенем,
Не спрашивая — кто мы, куда, для чего.
Ты закрываешь горло ладонью от ветра,
Поднимаешь ворот свитера повыше,
Надеваешь куртку, застёгиваешься, поскольку —
Это единственное, что бережёт тебя, не даёт уйти.
Эта вспышка, это внезапное осознание хрупкости бытия, подобно огню, который на мгновение освещает всё вокруг, но не даёт ответов. И тогда инстинктивно хочется защититься, укрыться от внешнего мира, от его холода и неопределённости. Это простое действие – поднять воротник, застегнуть куртку – становится символом самосохранения, попыткой удержаться на плаву в этом бурном потоке существования. Это не выбор, а скорее необходимость, продиктованная самой природой, желанием сохранить себя, не дать ветру унести тебя прочь.

Екатерина Симонова.