Размышления о бытии и преображении
ночь не ночь рассвет не рассвет
томление стриженых лесостепей
хозяин думает что теперь
не было сна нет так нет
- зонтичные цветы
- белеют из темноты
думает ноосфера думает мозгозем
река живая плещется карасем
думает как дальше лежа лежать
сильною мыслью ворочать холмы усы
кукурузу преображать в светочасы
овраги еще темнее кладбище так еще
как насчет призраков паники как насчет
прикованности паралича немоты ума
ночи набравшей тяжестей в свой карман
где вы потомки вытягивайте меня
Иван Белецкий.
ночь не ночь рассвет не рассвет
томление стриженых лесостепей
хозяин думает что теперь
не было сна нет так нет
- зонтичные цветы
- белеют из темноты
думает ноосфера думает мозгозем
река живая плещется карасем
думает как дальше лежа лежать
сильною мыслью ворочать холмы усы
кукурузу преображать в светочасы
овраги еще темнее кладбище так еще
как насчет призраков паники как насчет
прикованности паралича немоты ума
ночи набравшей тяжестей в свой карман
где вы потомки вытягивайте меня
В этом тягучем, почти осязаемом моменте, когда границы между реальностью и сном стираются, а привычные ориентиры теряют свою четкость, разворачивается внутренний диалог. Хозяин, словно погруженный в глубокую медитацию или, быть может, в некое экзистенциальное размышление, пытается осмыслить настоящее и будущее. Он не просто наблюдает, а активно пытается постичь суть происходящего, используя всю мощь своего сознания, своей «ноосферы», своего «мозгозёма». Это метафорическое обращение к разуму, к коллективному бессознательному, к той невидимой сети, которая связывает все живое и мыслимое.
Река, символ жизни и течения времени, несет в себе не только физическое движение, но и отражение этого внутреннего поиска. Карась, мелкая, но живучая рыба, символизирует простоту бытия, которое, тем не менее, полно жизни и движения. И даже в этой кажущейся пассивности – «лежа лежать» – кроется активное усилие мысли. Хозяин не просто бездействует; он напряженно думает, пытается найти ответы на вечные вопросы.
Его мысли – это не просто абстрактные рассуждения, а мощные, преобразующие силы. «Сильною мыслью ворочать холмы усы» – это образ колоссальной энергии, способной изменять ландшафт, влиять на самые основы мироздания. Это стремление к трансформации, к изменению привычного порядка вещей. «Кукурузу преображать в светочасы» – еще один пример этой алхимической силы мысли, превращающей прозаичное в нечто возвышенное, материальное в духовное, время в свет.
Однако, наряду с этим стремлением к преображению, ощущается и тяжесть бытия, темные стороны реальности. «Овраги еще темнее, кладбище так еще» – эти образы напоминают о бренности, о неизбежности конца, о скрытых страхах и тревогах, которые таятся под поверхностью. Вопросы о «призраках паники», о «прикованности паралича немоты ума» говорят о внутренних барьерах, о страхе перед неизвестностью, о невозможности выразить свои мысли и чувства, о сковывающем чувстве беспомощности.
Ночь, сгущающаяся и тяжелеющая, становится метафорой накопленных проблем, неразрешенных вопросов, тяжести прошлого. «Ночи набравшей тяжестей в свой карман» – это образ ноши, которую несет на себе человек, груз ответственности, сожалений, страхов. И в этот момент, когда собственная сила кажется недостаточной, возникает отчаянный призыв: «где вы потомки вытягивайте меня». Это обращение к будущему, к тем, кто придет после, к надежде на преемственность, на то, что они смогут подхватить эту тяжесть, понять и, возможно, разрешить то, что не под силу одному. Это крик о помощи, но одновременно и вера в продолжение жизни, в то, что эстафета будет принята.
Иван Белецкий.