Рождение стихотворения

Пока я двигался, дышал
И собирался за сиренью,
Между лопаток не спеша
Ворочалось стихотворенье,
Слепое, грубое, как крот,
Нелепейшее, но при этом
С обильем тянущих темнот
И даже с простеньким сюжетом.

За стенкой стихли голоса,
Залезла кошка на колени,
Так я остался без сирени,
Зато чего-то написал
О том, что вот такой вот я,
В ужасном, к слову, настроенье,
Сижу, пишу стихотворенье,
Как будто знаю, на хуя.

Вадим Калинин.

Пока я двигался, дышал
И собирался за сиренью,
Между лопаток не спеша
Ворочалось стихотворенье,
Слепое, грубое, как крот,
Нелепейшее, но при этом
С обильем тянущих темнот
И даже с простеньким сюжетом.

Оно рождалось не из слов,
А из каких-то ощущений,
Из подсознательных основ,
Из гулких, смутных предварений.
Не ведал я, куда оно,
Куда меня оно направит,
Какое мне откроет дно,
Какое чувство мне оставит.
Оно, как зернышко в земле,
Пробивалось сквозь преграды,
И я, плененный в полумгле,
Готов был отдавать ему все лады.

За стенкой стихли голоса,
Залезла кошка на колени,
Так я остался без сирени,
Зато чего-то написал
О том, что вот такой вот я,
В ужасном, к слову, настроенье,
Сижу, пишу стихотворенье,
Как будто знаю, на хуя.

И пусть оно не будет стройным,
Не будет выверенным в рифмах,
Пусть будет сумрачным, невольным,
С душою, полной древних мифов.
Пусть будет грубым, как гранит,
Или как песня без припева,
Но лишь бы сердце в нем стучит,
И не угаснет в нем надежда.
Ведь в этой тягостной борьбе,
Когда слова не в силах высказать,
Рождается оно, как хлеб,
Что голод утоляет, как ни странно.
Я чувствую его внутри,
Как пульс, как биение набата,
И пусть летят года, как дни,
Я буду ждать его, как клада.
Оно приходит в час ночной,
Когда весь мир окутан сном,
И я, плененный этой тьмой,
С ним обретаю свой излом.
И пусть оно не будет знать,
Каких высот оно достигнет,
Я буду просто продолжать,
Пока оно во мне возникнет.

Вадим Калинин.