выпадают ангелы из гнезд как зубы
весь день выкорчевываю их сердца
главное залечить лицо ангелу
ему еще являться, быть вестником
«три ангела слетели ко мне
смотреть как я выворачиваю красные клубни»
ходят ангелы пешеходные
прозаические
Александра Цибуля.
выпадают ангелы из гнезд как зубы
весь день выкорчевываю их сердца
главное залечить лицо ангелу
ему еще являться, быть вестником
«три ангела слетели ко мне
смотреть как я выворачиваю красные клубни»
ходят ангелы пешеходные
прозаические
Их крылья, некогда пылающие небесным огнем, теперь пожухли, словно осенние листья, и с тихим шелестом осыпаются на асфальт. За каждым падением – треск, похожий на хрупкий звон разбитого стекла, или, возможно, на сломанную кость. Я собираю эти осколки, эти обломки божественной плоти, и стараюсь придать им хоть какую-то форму, хоть какую-то видимость целостности. Сердца – они словно раскаленные угли, еще дышащие остатками былого величия, но уже остывающие, теряющие свою силу. Выкорчевывать их – задача не из легких. Это как вырывать корни из окаменевшей земли, каждый удар инструмента отзывается болью, которая пронзает не только руки, но и душу.
Но самое важное – лицо. Лицо ангела, даже искаженное, окровавленное, должно быть восстановлено. Это его визитная карточка, его печать, его обещание. Ведь ему еще предстоит явиться, провозгласить, принести весть. Как может вестник являться с лицом, испещренным ранами, с глазами, полными отчаяния? Поэтому я тщательно очищаю его, зашиваю рваные края, стараюсь вернуть ему прежнюю безмятежность, ту самую, что отличала его от суетного мира. Использую для этого травы, собранные на рассвете, росу, что еще не успела испариться под первыми лучами солнца, и, конечно, собственное дыхание, наполненное молитвой.
«Три ангела слетели ко мне,
смотреть как я выворачиваю красные клубни».
Они сидят на краю моей постели, их нимбы тусклые, почти незаметные. В их глазах нет прежнего небесного сияния, лишь усталость и странное, почти болезненное любопытство. Они наблюдают за моими руками, за тем, как я, подобно крестьянину, вскрывающему землю, выворачиваю красные, сочные клубни. Это не просто овощи. Это метафора, это боль, это вся моя жизнь, вывернутая наизнанку, показанная миру в своей самой неприглядной, самой уязвимой сущности. Ангелы, привыкшие к возвышенным материям, к чистым идеям, теперь смотрят на эту сырую, земную реальность, и в их взглядах читается нечто похожее на понимание. Или, возможно, на осуждение.
А потом они уходят. Ходят ангелы пешеходные,
прозаические.
Их божественная поступь сменилась шарканьем ног по пыльным дорогам. Они больше не парят в небесах, они бредут по земле, смешиваясь с толпой. Их когда-то сияющие одежды теперь серы и потерты, их голоса, некогда звучавшие как орган, теперь едва слышны в городском шуме. Они стали частью обыденности, как и я. Их крылья, сломанные или просто потерявшие свой смысл, теперь служат им лишь как неудобные придатки. Они стали обычными путниками, ищущими дорогу, но не знающими, куда идти. Это и есть истинное падение – не в бездну, а в банальность, в ежедневную рутину, где нет места чудесам, где даже ангелы вынуждены ходить пешком.
Александра Цибуля.