Стихи Леонида Аронзона: Осень, одиночество и поиск себя

Когда безденежный и пеший
бегу по улицам один,
осенней площадью помешан,
осенним холодом гоним,

и всадник мечется по следу
на чудно вылитом коне,
стихи случайные, как беды,
они всего верней во мне.

Но так недолог я над миром,
когда с утра скользит река,
когда последнее мерило
к лицу прижатая рука,

когда стою, и мир развернут,
скользит река, и под мостом
плыву, раскачиваясь мёртвый,
на воду сорванным листом,

но счастье всё-таки страшнее
среди друзей, в тени жены.
Беги тех радостей, Евгений,
мы перебьёмся до весны!

Леонид Аронзон.

Когда безденежный и пеший
бегу по улицам один,
осенней площадью помешен,
осенним холодом гоним,
и каждый шаг, как приговор,
отмеряет путь мой к никуда,
среди пустых домов и дворов,
где лишь ветра холодная вода
омывает камни мостовой,
где тени длинные ползут,
и мир кажется совсем чужой,
где одиночество вокруг.
Иду, не зная, куда путь ведет,
лишь сердце глухое стучит,
и мысль, как птица, в голове поет,
о том, что жизнь меня молчит.

и всадник мечется по следу
на чудно вылитом коне,
стихи случайные, как беды,
они всего верней во мне.
Он мчится, словно призрак ночи,
по пустым проспектам, словно тень,
и взгляд его, как острый нож, пронзает,
и кажется, что это новый день
наступит, но лишь холод и туман,
и дождь, что бьет по крышам, как набат,
напоминает мне, что мир обман,
и каждый миг – как новый, горький яд.
Но эти рифмы, что летят извне,
как вспышки света в кромешной мгле,
они рождаются из боли, из тоски,
из тех моментов, что терзают мне
душу, и сердце, и все существо,
они – мой щит, мой верный, острый меч,
они – мой единственный приют,
где я могу себя от бед уберечь.

Но так недолог я над миром,
когда с утра скользит река,
когда последнее мерило
к лицу прижатая рука,
когда я чувствую, как время
уносит дни, как воды в море,
и каждый миг – как новое бремя,
что давит сердце, словно горе.
И этот миг, когда стою на краю,
и мир вокруг, как будто бы застыл,
и только я, один, в своей судьбе,
ищу ответ, что мне судьбой почил.
И кажется, что всё вокруг – одно,
лишь отражение души моей,
и каждый звук, и каждый вздох – оно,
и нет никого, кто б понял боль моей.

когда стою, и мир развернут,
скользит река, и под мостом
плыву, раскачиваясь мёртвый,
на воду сорванным листом,
и этот лист, что ветром гоним,
плывет по течению, как я,
и нет надежды, что спасет его,
лишь бесконечная река.
И я плыву, как этот лист, безвольно,
куда несет меня поток,
и каждый миг – как отзвук боли,
и нет мне выхода, и нет дорог.
И кажется, что всё прошло, что всё ушло,
и только память, словно призрак, тут,
и я стою, и мир вокруг – одно,
и нет никого, кто бы меня поймет.

но счастье всё-таки страшнее
среди друзей, в тени жены.
Беги тех радостей, Евгений,
мы перебьёмся до весны!
Ведь в этой тишине, в покое,
где всё предсказуемо и гладко,
скрывается обман, что роковой,
и счастье это – лишь приманка, загадка.
Оно как сладкий яд, что разум мутит,
и душу, словно паутина, пленит,
и делает из нас рабов, что не видят,
как жизнь проходит, как мгновенье летит.
И лучше быть одним, но быть собой,
чем с кем-то, но терять себя в толпе,
и лучше голодать, но быть живой,
чем сытым быть, но жить на дне.
И эта мысль, как острый нож, пронзает,
и сердце бьется, словно птица в клетке,
и я бегу от тех, кто соблазняет,
от тех, кто обещает счастье в сетке.

Леонид Аронзон.