Анализ стихотворения Анны Глазовой

молча стоишь у стены, у окна,
у постели, собравшись, ты в руках держишь
белую книгу простую,
в двух стаканах плещется спирт.
словно отголоски давних разговоров, тихие, негромкие,
застыли мысли, словно буквы на пожелтевшей бумаге.
эта книга – не просто сборник слов, а портал в прошлое,
где каждая страница дышит воспоминаниями, призрачными, но ощутимыми.
спирт в стаканах – как символ забвения, или, быть может, очищения,
позволяющий отпустить то, что тянет вниз, к серой мгле.

ты прощаешься молча, опустив в стакан палец, мой или свой, только
вскрытый страницей. капля свернулась, чернеет, не спирт.
словно чернила, просочившиеся сквозь время,
эта капля – след от прикосновения, от соприкосновения душ.
она чернеет, как ночь, поглотившая свет,
как то, что уже не вернуть, не исправить.
палец, вскрытый страницей, – это рана,
которая кровоточит памятью, болью, но и пониманием.
это не просто жидкость, это концентрат пережитого,
свернувшаяся история, застывшая в мгновении.

ты стоишь у стены, ты чёрная книга,
тянешь нитку из белой постели, завиток из бумаги.
стена – как граница, как предел,
где реальность переплетается с иллюзией.
чёрная книга – символ тайн, скрытых истин,
которые ещё предстоит раскрыть, или же принять как есть.
нитка из белой постели – тонкая связь с прошлым,
с той жизнью, что была, с той нежностью, что осталась.
завиток из бумаги – хрупкий след,
словно узор на песке, который вот-вот смоет волна.
это всё – элементы одной картины,
одной сложной, многогранной реальности.

ты в руках держишь кровь, и не больно обре‌заться краем.
кровь – это жизнь, это страсть, это боль,
это то, что объединяет всех нас, несмотря ни на что.
но здесь, в этом моменте, обре‌заться краем – не страшно.
это словно принятие, словно смирение,
словно понимание того, что раны – это часть пути.
край книги, острый, как лезвие,
может причинить боль, но эта боль – исцеляющая.
она помогает осознать, прочувствовать,
и двигаться дальше, неся в себе этот опыт.

из вина не получится белого пальца и чёрной постели.
вино – это утешение, это забвение,
но оно не способно изменить суть вещей,
не может превратить одно в другое,
не может стереть следы прошлого.
белый палец, вскрытый страницей, и чёрная постель –
это символы, которые не подвластны поверхностному воздействию.
они требуют глубокого погружения,
понимания, а не просто растворения в забвении.

завитками ложится на красную пену в стакане
не какое-то мутное время, а свёрток простой из бумаги.
красная пена – это страсть, это эмоции,
которые бурлят, как волны на море.
но на этой пене ложится не хаос,
а упорядоченный свёрток из бумаги.
это словно доказательство того, что даже в буре
есть своя логика, своя структура.
это не абстрактное время, а конкретный,
осязаемый свёрток – символ истории,
символ того, что было, что оставило след.

и как кожа поёжилась книга от спирта.
спирт, обжигающий, проникающий,
словно проникает в самую суть книги,
заставляя её реагировать, словно живое существо.
книга, как кожа, чувствительна к внешним воздействиям,
и спирт вызывает у неё дрожь,
словно от холода, или от сильного переживания.
это метафора того, как прошлое
может отзываться в настоящем,
как воспоминания могут вызывать физическую реакцию.

у стены молча молча стоять у окна у стены.
повторение этих строк – как мантра,
как попытка зафиксировать момент,
как стремление понять и принять
всю глубину этого состояния.
стоять у стены – значит быть в точке опоры,
но и в некотором заточении.
стоять у окна – значит видеть мир,
наблюдать, но не участвовать.
молчание – это не пустота,
а пространство для осмысления,
для того, чтобы услышать себя,
и услышать те невысказанные слова,
которые остаются в воздухе,
словно дыхание самой жизни.

Анна Глазова.