По улице идет Кропоткин

По улице идет Кропоткин
Кропоткин шагом дробным
Кропоткин в облака стреляет
Из черно-дымного пистоля.

Его поступь мерна, но в ней таится некая пружина, готовая распрямиться в любой момент. Каждый шаг выверен, словно он идет по тонкому льду, хотя под ногами у него обычный, пыльный асфальт. Пистолет, этот верный спутник, чернеет в руке, источая запах пороха и чего-то неуловимо тревожного, как предчувствие грозы. Черный дым, вырывающийся из ствола, не рассеивается сразу, он словно цепляется за воздух, создавая вокруг Кропоткина ореол таинственности, будто он сам – часть этой дымной завесы, сотканной из мгновений и несбывшихся надежд.

Кропоткина же любит дама
Так километров за пятнадцать.

Ее любовь – это тихий, но глубокий океан, простирающийся на многие километры, отделяющие ее от мира, в котором живет Кропоткин. Она ждет его, как ждут весны после долгой зимы, как ждут спасения после бури. Эта любовь – не яркая вспышка, а ровное, постоянное тепло, согревающее ее изнутри.

Она живет в стенах суровых
С ней муж дитя и попугай.

Ее обитель – это крепость, где стены, кажется, впитали в себя всю строгость и неприступность окружающей действительности. Но даже в этой суровости есть своя красота, своя непоколебимая сила. В этой крепости, помимо нее, обитают трое. Муж, чья рассеянность подобна туману, окутывающему его самого, делая его чужим даже самому себе. Дитя, чья беззаботность и звонкий смех – единственный яркий луч света в этом замкнутом мире. И попугай, чьи крики, кажущиеся порой бессмысленными, на самом деле отражают всю внутреннюю борьбу и невысказанные эмоции этого дома.

Дитя любимое смешное
И попугай ее противник.

Смех дитя – это музыка, которая разгоняет тени в стенах, наполняя их жизнью. Но попугай, этот пернатый обитатель клетки, кажется, не разделяет этой радости. Он – источник постоянного раздражения, чьи резкие, неприятные звуки вторгаются в тишину, нарушая гармонию. Его противничество – это не открытая вражда, а скорее постоянное, мелкое недовольство, которое, накапливаясь, создает ощущение напряжения.

И муж рассеянный мужчина
В самом себе не до себя.

Муж, погруженный в свои мысли, словно дрейфует в бескрайнем море собственных переживаний. Он не видит, не слышит, не чувствует того, что происходит вокруг. Его жизнь – это лабиринт, из которого он не может выбраться, потому что забыл, где вход и где выход. Он сам себе стал чужим, потерявшись в глубинах своего сознания.

По улице еще идет Кропоткин
Но прекратил стрелять в облаки.

Теперь его шаги стали более уверенными, но в них появилась новая, задумчивая нота. Он больше не ищет мишеней в небесах, его взор устремлен куда-то внутрь, или, возможно, на горизонт, где таится его единственная. Облака, которые раньше казались ему врагами, теперь стали лишь фоном для его размышлений.

Он пистолет свой продувает
Из рта горячим направленьем.

Этот жест – не просто механическое действие, а ритуал очищения, символ избавления от всего лишнего, от накопившихся тревог и напряжений. Горячий воздух, выдыхаемый им, словно сжигает все ненужные мысли, оставляя лишь чистоту и ясность. Пистолет, который еще недавно был орудием, теперь становится символом освобождения.

Кропоткина же любит дама
И попугай ее противник.

Ее любовь остается неизменной, как маяк в бушующем море, указывающий путь. Но попугай, этот вечный источник раздражения, продолжает свою войну. Его крики становятся все более навязчивыми, словно он чувствует приближение чего-то, что может нарушить его привычный мир.

Он целый день кричит из клетки
Кропоткин — пиф! Кропоткин — паф!

Его слова – это не просто звуки, а отражение страха, зависти и, возможно, даже скрытой симпатии. Он имитирует звуки выстрелов, словно пытаясь предупредить всех об опасности, исходящей от Кропоткина, или, быть может, привлечь к себе внимание. Он – зеркало, в котором отражаются все страхи и комплексы обитателей этого дома, и прежде всего – страхи самой дамы.

Эдуард Лимонов.